Традиционалистская трансформация правящей верхушки независимой Мьянмы

harrus777

Гид по Мьянме
Сложности и противоречия колониального и постколониального этапа истории развивающихся стран, как в зеркале, отразились в нелегкой судьбе Бирмы (Мьянмы) – одной из крупнейших стран Юго-Восточной Азии. Прежде, чем после трех войн англичане сделали страну своей колонией в 1885 г., на мьянманской земле в разные века сменили друг друга три империи, в состав которых входили и части территории современных Таиланда, Китая и Индии.

burmese-court3.jpg

Царский двор в средневековой Мьянме

Под эгидой сильного традиционалистского государства в Мьянме, к моменту прихода англичан, под влиянием индийских и китайских образцов сложилась самобытная политическая культура, наложившая отпечаток на все отношения местного общества. Как и в ряде других стран Дальнего Востока, власть в традиционном мьянманском обществе представала, прежде всего, как способность к покровительству. Поиск лидера-покровителя, как заметил американский исследователь М. Нэш, постепенно стал основой мьянманской политической культуры на всех уровнях общественной иерархии. Имевшее хождение в Мьянме буддийское изречение «народ без лидера разоряется» подтверждает это мнение. Вместе с тем, власть в мьянманской политической традиции воспринималась также и как способность приказывать и подчинять, требовать безоговорочного исполнения воли. В доколониальный период причастность к власти, исходящей, подобно лучам, из личности монарха, накладывала печать избранности на любого члена государственного аппарата и резко отделяла его от тех, кого не коснулся монарший «свет». При этом нечеткая разделенность гражданской и военной властей в традиционной Мьянме приводила к тому, что аппарат власти по духу был вполне милитаристским: приказ и подчинение связывали чиновников наподобие офицеров армии. Два описанных значения власти в мьянманской политической традиции – покровительственное и авторитарное – логически как будто противоречат друг другу. Однако то, что кажется противоречием с точки зрения логики, в реальности являлось диалектическим союзом двух концепций власти, сочетанием, которое представляло собой необходимый узел традиционной мьянманской политической системы.

В колониальный период эти устоявшиеся представления о политической культуре временно потеряли актуальность и отошли на второй план на фоне того, что традиционная Мьянма оказалась бессильна противостоять натиску европейцев. Главные носители местной политической культуры – традиционалистски настроенные слои мьянманского крестьянства – лишились всех средств институализации своих общественных предпочтений и с момента ликвидации в 1885 г. независимости Мьянмы никак не проявляли себя в легальном политическом поле страны. В то же время традиционалистские черты бирманской политической культуры отнюдь не исчезли и под властью англичан. Их существование в новейший период истории страны очевидно проявилось уже в том, что за годы Второй мировой войны, в период японской оккупации, в Бирме достаточно спонтанно сформировались мощные Вооруженные силы, во главе которых встали патриотически настроенные молодые люди. Конечно, все они уже не были носителями старобирманской политической идеологии – на ее базе было невозможно сформировать современное государство со всеми его институтами. Аун Сан, Не Вин, У Ну, У Тан и их соратники из довоенной патриотической организации «Добама Асиайон» («Наша Бирма»), которые образовали ядро бирманской постоколониальной элиты, еще в 1920-е – 1930-е гг. познакомились с английским языком и элементами европейской культуры в средних англо-бирманских школах, а затем обучались в Рангунском университете, специализируясь в основном в области литературы, истории, права. Все они неплохо ориентировались в европейском культурном дискурсе, пытаясь приложить к развитию родной Бирмы самые современные западные теории: от марксизма-ленинизма до фашизма.

82133-i010-001-245223172.jpg

Генерал Аун Сан - "архитектор" независимой Бирмы

Тем не менее, в сфере практической политики нарождающаяся элита независимой Бирмы, независимо от имеющихся теоретических наработок и помощи извне, неизбежно шла тернистым путем проб и ошибок. Последовавшая после обретения страной независимости в январе 1948 г. попытка лидеров Бирмы вписать национальную экономику в капиталистическую мирохозяйственную систему привела бирманское общество к глубокому кризису. Его истоки уходили еще в колониальный период истории страны, когда традиционалистски настроенные слои местного общества были совершенно дезориентированы жестким вторжением в жизнь Бирмы новых капиталистических реалий. После обретения Бирмой независимости эти элементы бирманского социума, недостаточно приспособленные к повсеместно торжествующим рыночным отношениям, составили массовую социальную базу восстания против существующих порядков, которое в марте 1948 г. подняла и возглавила сформировавшаяся в стране левая контрэлитная группировка – Коммунистическая партия Бирмы.

i009-001-214402713.jpg

Генерал Не Вин - лидер модернистского
(ориентированного на современность)
крыла бирманской элиты

Имея целью переломить ход гражданской войны в Бирме в свою пользу и выйти из кризиса, пришедший к власти после военного переворота 1962 г. командующий бирманской армией генерал Не Вин на протяжении 1963 – 1965 гг. осуществил в стране радикальную аграрную реформу. Она в корне изменила колониальные порядки, сложившиеся в деревне в предшествующий период, выведя массы сельского населения из безнадежной долговой кабалы. Обстановка в стране начала стабилизироваться, прежде всего, прекратилось прогрессирующее разорение бирманского крестьянства – основной части населения страны. Именно после успешной аграрной реформы, осушествленной группировкой Не Вина в 1960-е гг., наиболее отсталые патриархальные слои бирманского крестьянства стали интенсивно адаптироваться к новым политическим и экономическим практикам и начали отходить от поддержки идеологии политического террора. В частности, на протяжении 1960-х – 1970-х гг. бирманские сухопутные войска – самая многочисленная и закаленная в боях с повстанцами часть вооруженных сил Бирмы – значительно пополнились бывшими сторонниками Коммунистической партии.

Такое вовлечение в ряды национальной военной элиты массы носителей традиционной политической культуры привело к существенным изменениям во внутренней структуре самих бирманских вооруженных сил. Разрастающуюся национальную армию в указанный период возглавило совсем иное ответвление постколониальной элиты Бирмы – не имеющее широкого европейского образования и сформировавшееся в бирманской глубинке, в специфических условиях закрытого военно-учебного заведения. С 50-х гг. ХХ века подлинной кузницей кадров независимой Бирмы стала расположенная недалеко от Мандалая, в курортном местечке Мемьо (Пьин У Лвине) Академия оборонных служб (Defence Services Academy).

Она была основана в 1954 г. в штате Шан, а с 1957 г. находится в Пьин У Лвине. Абсолютное большинство средних и высших командиров бирманской армии, занявшее свои посты в 1960-е – 1980-е гг. и впоследствии возглавившее страну, провело свои молодые годы в стенах Академии, не только осваивая разные военные специальности, но и специально готовясь к управлению государством. Так, по информации российского бирманиста П.Н.Козьмы, шедший вторым номером (до 2011 г.) в иерархии военного руководства Мьянмы вице-старший генерал Маунг Эй является выпускником первого набора АОС. Нынешний президент страны генерал Тейн Сейн происходит из 9 набора. Вице-президент, отставной генерал Тихатура Тин Аун Мьинт У – из 12 набора. Спикер одной из двух палат парламента Мьянмы, отставной генерал Тура Шве Ман – представитель 11 набора Академии. Как отмечает упомянутый российский исследователь, этот список фактически можно продолжать до бесконечности, включая сюда военных командиров и гражданских начальников самых разных уровней.

istockphoto-926082122-170667a.jpg

"Элита триумфаторов будущего" - панно на территории
Академии оборонных служб

Стоит особо отметить, что современно составленная (по американским и британским образцам) программа обучения в Академии не означала формирования у выпускников этого учебного центра вестернизированного мировоззрения. Поступавшие в него выходцы из деревень и маленьких провинциальных городков глубинных регионов Бирмы, еще не так давно охваченных коммунистическим повстанческим движением, изначально отличались резко традиционалистскими взглядами, которые не в силах было поколебать самое современное образование. Характерно, что на рубеже ХХ и ХХІ веков мьянманское военное руководство регулярно участвовало в старинных магических обрядах с привлечением потусторонних сил, призванных нейтрализовать политических противников правящей группировки. При этом, в подобных церемониях участвовали также и представители модернистского крыла военной элиты, такие как Кхин Ньюнт, инициатор последующей политической либерализации военного режима Мьянмы. В ходе таких обрядов, по сведениям П.Н. Козьмы, именно генерал Кхин Ньюнт переодевался в женское платье (что, кстати, не редкость для многих ритуалов мьянманцев) и магически исполнял роль лидера демократической оппозиции До Аун Сан Су Чжи.

Как видно из упомянутого эпизода, даже вестернизированные представители мьянманской постколониальной элиты никогда не были чужды традиционалистских воззрений; тем более такие взгляды всецело довлели в среде выходцев из Академии оборонных служб в 60-е – 80-е гг. ХХ века. Сам факт создания закрытого военно-учебного заведения как питомника для пополнения властвующей группировки находился целиком в русле традиционных бирманских политических представлений, в рамках которых аппарат власти противопоставляется всему остальному социуму как особая каста, скрепляемая изнутри собственной идеологией и прочими атрибутами избранности. В лице выпускников Академии традиционное бирманское общество, вытесненное из сферы легальной политики в эпоху колониализма, впервые обрело адекватное, учитывающее реалии современности, политическое представительство. При этом, после подавления опиравшегося на центральные районы страны коммунистического движения, военные кадры, формировавшиеся в данном учебном заведении, в первую очередь выражали интересы патриархальных слоев населения Верхней Бирмы/Мьянмы – региона, который господствовал в стране на протяжении столетий, но с 1885 по 1988 гг. вообще никак не был представлен в правительстве страны.

than-shwe.jpg

Генерал Тан Шве - лидер консервативного крыла
мьянманской правящей верхушки

Во многом благодаря деятельности Академии оборонных служб к концу 1980-х гг. консервативные бирманские военные оказались готовы открыто выступить на политическую арену и вступить в конфликт с находящейся у власти модернистской группировкой генерала Не Вина, чей режим находился в состоянии углубляющего внутреннего кризиса. В его правление, на протяжении четверти с лишним века, стабильность и модернизация в Бирме обеспечивались достаточно эффективно, однако цена их оказалась излишне велика. Огосударствленная экономика страны, управлявшаяся командными методами, стагнировала. По классификации ООН, в 1987 г. Бирма была включена в список наименее развитых стран мира с годовым доходом на душу населения около 200 долларов. В этих условиях правительство вынуждено было пойти на либерализацию экономической жизни, начав с ведущей отрасли – сельского хозяйства, в котором занято 65% самодеятельного населения. В то же время, одновременно с шагами в сторону рыночных преобразований бирманское руководство прибегло к явно волюнтаристским мерам, объясняемым необходимостью обуздать черный рынок, – изъятию из обращения банкнот крупного достоинства безо всякой компенсации их владельцам. Эта акция послужила детонатором студенческих волнений, летом 1988 г. переросших в мощное стихийное движение под лозунгами демократизации политического режима.

Надо сказать, что к моменту кризиса режима, установленного в стране бирманскими модернистами, вполне сформировалось и уже готово было войти во власть второе поколение прозападного крыла постколониальной элиты Бирмы. Оно было представлено, в частности, бывшим главой личной охраны Не Вина и начальником военной разведки страны генералом Кхин Ньюнтом, внуками и другими родственниками генерала Не Вина, к которым ситуативно примкнула стремительно вторгшаяся в бирманскую публичную политику До Аун Сан Су Чжи – дочь генерала Аун Сана, лидер быстро формировавшейся в Мьянме либеральной контрэлиты. До бурных событий 1988 г. Су Чжи долгие годы жила за границей, в Индии, США и Великобритании, работала в Оксфорде и в Нью-Йорке, в секретариате ООН. В марте 1988 г. Аун Сан Су Чжи приехала из Англии в Рангун, чтобы ухаживать за тяжело заболевшей матерью. Судьба распорядилась так, что дочь национального героя бросила вызов его давнему соратнику Не Вину, поставила под сомнение авторитет и исторические заслуги последнего. 26 августа Су Чжи впервые выступила на огромном митинге около буддийской святыни – пагоды Шведагон. В своем выступлении она призывала к использованию ненасильственных методов борьбы за демократизацию Бирмы. Тем временем, несмотря на согласие сентябрьского чрезвычайного съезда правящей ПБСП (Партии бирманской социалистической программы) провести свободные выборы, волнения в стране продолжались, повсюду нарастали анархия и хаос.

На этом фоне очередной раз в истории страны в события вмешалась армия – 18 сентября 1988 г. в Мьянме произошел новый военный переворот. Всю полноту власти сосредоточили в своих руках консервативно настроенные военные из командования сухопутных войск мьянманской армии. Для выхода из кризиса и оперативного руководства государством они сформировали фактическое правительство страны – Государственный совет по восстановлению законности и порядка (ГСВЗП). Прекратила свое действие Конституция 1974 г. ПБСП, поменяв название на Партию национального единства (ПНЕ), перестала быть правящей и единственной. Военные вынуждены были разрешить оппозиции создавать партии. Ведущей из них стала Национальная лига за демократию (НЛД) во главе с Су Чжи и опальными генералами Тин У (бывшим министром обороны) и Аун Джи. 20 июля 1989 г. Су Чжи помещается под домашний арест, ее лишают права участвовать в парламентских выборах, состоявшихся в мае 1990 г. НЛД, прежде всего благодаря авторитету Су Чжи, завоевала подавляющее число мест в парламенте, но ГСВЗП сразу же после выборов заявил, что передача власти гражданскому правительству невозможна до разработки и утверждения новой Конституции.

22c643f82f5c.jpg

Аун Сан Су Чжи - новый лидер модернистов Мьянмы

Однако впервые собравшаяся в январе 1993 г. Национальная конституционная конференция работала над новым Основным законом чрезвычайно медленно и с большими перерывами, что в итоге привело к консервации в стране на длительный срок прямого военного правления. Последнее позволило правящей военной верхушке надолго подавить сопротивление демократической оппозиции, хотя нужно отметить, что в среде вестернизированных горожан мьянманские модернисты (возглавляемая Су Чжи НЛД, к которой отчасти присоединилась оттесненная от власти группировка военных во главе с Не Вином и Кхин Ньюнтом) все же сохранили сильные позиции для последующего соперничества с традиционалистами во власти.

В отличие от городов, с конца 1980-х гг. попавших под влияние мьянманской оппозиции, сельское население страны еще в предшествующий период, в правление генерала Не Вина, было взято военными властями Бирмы/Мьянмы под плотный политический контроль. Успешное подавление волнений 1988 г. мьянманскими военными во многом объяснялось именно тем обстоятельством, что деревенское население Мьянмы, хотя отчасти и симпатизировало оппозиции (как показали выборы 1990 г.), в целом не подвергало сомнению право армии на власть над страной. Особенно широкой поддержкой свергнувшие режим Не Вина военные консерваторы пользовались на своей «малой родине» – среди патриархального населения традиционалистски настроенной мьянманской глубинки.

Поэтому неудивительно, что предложенная новыми властями Мьянмы в середине 1990-х гг. комплексная программа выхода из кризиса и последующего развития страны практически целиком находилась в русле традиционной мьянманской политической культуры. В каждом ее блоке определялось по 4 цели – явная перекличка с «четырьмя благородными истинами» буддизма, а сами 3 блока правительственной программы соотносились с «тремя драгоценностями» буддийского учения – Буддой, Дхармой и Сангхой. Политические цели предложенной программы действий включали стабильность в государстве, мир и спокойствие в обществе, законность и порядок; национальное примирение; выработку новой стабильной конституции; построение нового современного развитого государства в соответствии с новым Основным законом. Экономические цели предусматривали развитие сельского хозяйства как базовой отрасли и всестороннее развитие других секторов экономики; правильное развитие рыночно-ориентированной экономической системы; развитие экономики с привлечением «ноу-хау» и инвестиций, как из внутренних, так и из внешних источников; особо указывалось, что инициатива формирования экономики должна находиться в руках государства и коренных народов. Заявленные социальные цели власти заключались в повышении морально-нравственного уровня всей нации; повышении национального престижа, упрочении самобытности, сохранении и защите культурного наследия и национальных особенностей народа; повышении динамизма патриотического духа; улучшении здоровья и образовательных стандартов всей нации. Как видно, этот своеобразный кодекс модернизации и развития делал акцент на общегосударственных задачах, закрепляя за государством привычные для доколониальной Мьянмы патерналистские функции. О правах и свободах личности в нем практически ничего не говорилось.

18080325.jpg

Статуи буддийских царей-завоевателей
на территории военной академии

Реализуя на практике покровительственные функции традиционного государства, правящие военные сохранили в стране обширный (хотя и крайне неэффективный) государственный сектор экономики, ликвидация которого могла привести к обвальному росту безработицы и переходу ключевых отраслей под контроль иностранного капитала. Именно с помощью перераспределения средств внутри этого сектора даже после введения в 1997 г. Западом масштабных санкций против военного режима Мьянмы властям удалось сохранить «социальные», низкие цены на коммунальные услуги, электроэнергию, почту, некоторые виды транспорта. Попутно вводилась система сложных разрешений и высоких пошлин на импорт товаров не первой необходимости (автомобилей, дорогой электроники и т. д.) − своеобразные «налоги на роскошь» для ограничения потребления правящей верхушки; именно такое «поддержание справедливости» в социуме издавна входило в функции власти в представлениях традиционной мьянманской политической культуры. В условиях ренессанса последней новое дыхание по всей стране на рубеже ХХ и ХХІ веков получила публичная благотворительность (строительство и ремонт школ, больниц, дорог, буддийских пагод и монастырей, погребение неимущих и т. п.) влиятельных людей по отношению к своим землякам, проживающим на «малой родине» донаторов.

Традиционные политические воззрения обновленной правящей элиты Мьянмы также обусловили достаточно специфическое расходование обширных финансовых ресурсов, поступающих в бюджет в связи с произошедшей в 1990-е гг. либерализацией экономики, а также в связи с появлением у государства в 2000-е гг. значительных газовых доходов. Первое, что было осуществлено на эти деньги – расширение и перевооружение армии, увеличившейся в 1990-е гг. более чем в 2 раза – со 180 до 400 с лишним тысяч человек. Кроме того, огромные средства были пущены на строительство новой столицы Мьянмы – города Нейпьидо, воздвигнутого в центральной части страны, вблизи старинного местечка Пьинмана, в первом десятилетии нового века. Поступающие в казну миллиарды долларов также использовались для активного продвижения общенациональных проектов инфраструктурного развития, в основном в области коммуникаций, связи, гидроэнергетики, электроэнергетики в целом. Вместе взятые, упомянутые направления расходов бюджета и составили ныне реализуемый в Мьянме проект государственного строительства. Данный проект опирается на традиционную политическую культуру и подразумевает, что военные, элита – это та ведущая сила, которая способна реализовывать задачи во всех сферах. Население страны в русле этих воззрений рассматривается как сугубо пассивная масса, неспособная сама по себе решать проблемы национального развития.

Необходимо особо подчеркнуть, что, с точки зрения господствующей буддийской этики, любая власть считается в Мьянме доброй и справедливой только в том случае, если правящая верхушка сполна отдает дань уважения основным хранителям добродетели на земле – монашеской сангхе и буддийскому учению. Влияние религиозных представлений в рамках реанимируемой традиционной политической культуры закономерно привело к тому, что после прихода к власти в 1988 г. новое военное правительство Мьянмы поставило заботу об укреплении и распространении буддизма на уровень особых приоритетов государства и при этом пересмотрело буддийскую доктрину и практику с националистической точки зрения. Руководство страны на протяжении двух с лишним десятилетий пыталось сформировать основанный на буддизме общественный консенсус, когда государство, сангха и простой народ говорят на одном языке, делая особый акцент на традиционной праведности и моральности мьянманцев по сравнению с западными нациями. Такое обращение к буддизму со стороны правящих консерваторов обеспечивает им поддержку со стороны традиционалистски настроенных слоев населения и в числе прочих мер укрепляет власть обновленной мьянманской элиты, легитимизируемую в сознании народа независимо от новой Конституции и назревшей демократизации внутренних порядков.

myoewinaung300monksatthemonestary.jpg

Старый монастырь в Мандалае

Стоит также отметить, что упомянутая трансформация постколониальной элиты Бирмы/Мьянмы пока не получила надлежащей оценки в современной бирманистике. Внутриполитические процессы в этой стране как российские, так и западные авторы до сих пор описывали преимущественно в парадигме противостояния армии и оппозиции, авторитаризма и демократии (как вариант – порядка и анархии), не останавливаясь на вопросах внутренней эволюции самой мьянманской правящей верхушки.

При этом существенно, что обрисованная выше традиционалистская трансформация посколониальной элиты Бирмы/Мьянмы на современном этапе рельефно отображает стержневой для всей новой истории страны конфликт между тенденциями «открытия» и «закрытия» по отношению к внешнему, прежде всего, западному миру. По замечанию видного бирманиста А.С.Агаджаняна, подобное типичное для внутриполитической жизни стран Азии и Африки столкновение политических тенденций практически везде заканчивалось рано или поздно победой прозападных модернизаторских сил. И только в Бирме/Мьянме борьба консервативной и модернизаторской группировок внутри элиты всегда приводила в итоге к победе консерваторов и к новому этапу «закрытия» страны от неограниченного влияния западной цивилизации. Политическая история Мьянмы конца ХХ – начала ХХІ столетий в очередной раз подтвердила этот тезис.

(с) Дмитрий Бродяк.
 

Вложения

  • 01_Сходознавство_68_Бродяк.pdf
    479,2 КБ · Просмотры: 9
Последнее редактирование:

harrus777

Гид по Мьянме
После смерти Сталина наши генералы упустили возможность порулить!
А кроме генералов там некому было поддерживать порядок. Альтернатива - всеобщая резня. Только сейчас гражданская вертикаль формируется. Что до наших генералов, то они подписали себе приговор, когда помогли свалить Берию. Он один после Сталина выступал за сохранение контроля контр разведки над элитой. Без него элитарии пустились во все тяжкие. Для начала подвинув генералов.
 

Валерий (Арчибальд)

гид форума Энкуатро
Берию перехитрил колхозник... Вот что такое крестьянская хитрость!!!
Да и Берия сам похоже тупил, мог бы из генералов сделать команду мощную.
 

harrus777

Гид по Мьянме
Контрразведка в любом уважающем себя государстве верхи контролирует. От Штатов до Китая. Вот Мьянма: вроде - разгул демократии, а на ВСЕХ публичных акциях ВСЕХ партий присутствуют и снимают видео люди в полувоенной одежде без знаков различия. И все ворчат, но терпят. А у нас при Миките эту систему снесли. Получили разложение элиты и развал державы.
 

Валерий (Арчибальд)

гид форума Энкуатро
Сейчас снимают всё!!! Даже митинги бабушек с красными флагами, недавно и я там засветился, мужик из сумки снимал, так забавно! Ходил с сумочкой и крутил ей во все стороны!
 

harrus777

Гид по Мьянме
Сейчас, может, и спохватились. И речь не о бабушках, а о собраниях в верхах, прежде всего. Снимают ли их, не знаю. По бабушкам легче рапортовать.
 

Валерий (Арчибальд)

гид форума Энкуатро
собрания олигархата - отдельная тема!

у абрамовича человек 10 сильных специалистов по разведке
и все англичане!!
на яхте - капитан и помощники - англичане!
 

harrus777

Гид по Мьянме
Вот английская разведка его и контролирует, прежде всего. А где там ФСБ, фиг его знает...
 

Валерий (Арчибальд)

гид форума Энкуатро
Они все в доле... Недавно в ЖЖ френда с ДР поздравлял, а он оказывается ещё тот разведчик. Посмотрел его старые посты и сильно удивился! И не боится такое вывешивать!!

Кланы дробятся на мелкие кланы, а те на группы, а эти на группки, а потом и на людей!
Вот и переходят куда хотят или как получится, а может заставляют, укрепляются, мимикрируют, да просто переплетаются семейными связями, своих детишек женят на нужных людях.

Как итальянцы на Кубе. Мафия! А наивный дед Челентано делают ролик про свою мафию, а в ролики танцуют кубинцы, которых туда вмонтировал итальянец, который и понятия не имеет что на кубе итальянцы подмяли под себя ВСЮ запись музыки в Европе, кубинской музыки. Прокат ВСЕХ кубинцев в Европе, от звёзд, до мелких танцоров, всех музыкантов и художников. И на самом острове у итальянцев самая мощная и влиятельная община. Кафе и рестрораны, ночные клубы, связи, знакомства, етс...

А у испанцев формально вроде много дорогих отелей, но доят их все, кому не лень!! От разведки до мелкого персонала.
 
Верх